Ищисебе доверчивых подруг, Невыправивших чуда на число. Язнаю, что Венера – дело рук, Ремесленник– и знаю ремесло. Отвысокоторжественных немот Дополного
Июнь.Июль. Часть соловьиной дрожи. – Ибыло что-то птичье в нас с тобой – Когда– ночь соловьиную тревожа – Мыобмирали – каждый над собой! ААвгуст – царь. Ему не
И взглянул, как в первые раза Не глядят. Черные глаза глотнули взгляд. Вскинула ресницы и стою. – Что, – светла? – Не скажу, что выпита до тла. Все до капли
И всé вы идете в сестры, И больше не влюблены. Я в шелковой шали пестрой Восход стерегу луны. Вы креститесь у часовни, А я подымаю бровь... – Но в вашей любви
Иесли где прольются слезы, – Всехпомирю, войдя! Я –иволга, мой голос первый Влесу, после дождя. Марина Цветаева. СТИХИ, НЕ ВОШЕДШИЕ В ПРИЖИЗНЕННЫЕ ИЗДАНИЯ.
Иесли руку я даю – Топогадать – не целовать. Скажимне, встречный человек, Посиним по дорогам рек Ккакому морю я приду? Вкаком стакане потону? –Чтоб навзничь
И зажег, голубчик, спичку. – Куды, матушка, дымок? – В двери, родный, прямо в двери,– Помирать тебе, сынок! – Мне гулять еще охота. Неохота помирать. Хоть бы
И как прежде оне улыбались, Обожая изменчивый дым; И как прежде оне ошибались, Улыбаясь ошибкам своим; И как прежде оне безустанно Отдавались нежданной волне.
И кто-то, упав на карту, Не спит во сне. Повеяло Бонапартом В моей стране. Кому-то гремят раскаты: – Гряди, жених! Летит молодой диктатор, Как жаркий вихрь.
Ине плача зря Оботце и матери – встать, и с Богом Побольшим дорогам Вночь – без собаки и фонаря. Воровскаяу ночи пасть: Стыдпоглотит и с Богом тебя разлучит.
И не спасут нистансы, ни созвездья. А это называется– возмездье За то, чтокаждый раз, Стан разгибаянад строкой упорной, Искала я надлбом своим просторным Звёзд
И падает шелковый пояс К ногам его – райской змеей... А мне говорят – успокоюсь Когда-нибудь, там, под землей. Я вижу надменный и старый Свой профиль на белой
Любовнаялодка разбилась о быт. Иполушки не поставишь Натакого главаря. Лодка-тотвоя, товарищ, Изкакого словаря? Влодке, да еще в любовной Запрокинуться–
И поплыл себе – Моисей в корзине!– Через белый свет. Кто же думает о каком-то сыне В восемнадцать лет! С юной матерью из чужого края Ты покончил счет, Не узнав,
И призвал тогда Князь света – Князятьмы, И держал он Князю тьмы – такую речь: – Оба княжим мы с тобою. День и ночь Поделили поровну с тобой. Так чего ж за нею
И сказалГосподь: – Молодая плоть, Встань! И вздохнулаплоть: – Не мешай,Господь, Спать. Хочет толькомира Дочь Иаира. – И сказалГосподь: – Спи. Март 1917 Марина
Итучи оводов вокруг равнодушных кляч, Иветром вздутый калужский родной кумач, Ипосвист перепелов, и большое небо, Иволны колоколов над волнами хлеба, Итолк о
Ибыла у Дон-Жуана – шпага, Ибыла у Дон-Жуана – Донна Анна. Воти все, что люди мне сказали Опрекрасном, о несчастном Дон-Жуане. Носегодня я была умна: Ровнов
И в заточеньи зимних комнат И сонного Кремля – Я буду помнить, буду помнить Просторные поля. И легкий воздух деревенский, И полдень, и покой, – И дань моей
Хоть в вагоне тёмном и неловко, Хорошо под шум колёс уснуть! Добрый путь, Жемчужная Головка, Добрый путь! Никому – с участьем или гневно – Не позволь в былое
Всё твоё: тоска по чуду, Вся тоска апрельских дней, Всё, что так тянулось к небу, – Но разумности не требуй. Я до смерти буду Девочкой, хотя твоей. Милый, в
– «За дядю, за тетю, за маму, за папу...» – «Чтоб Кутику Боженька вылечил лапу...» – «Нельзя баловаться, нельзя, мой пригожий!..» (Уж хочется плакать от
1 Толькоживите! – Я уронила руки, Яуронила на руки жаркий лоб. Такмолодая Буря слушает Бога Где-нибудьв поле, в какой-нибудь темный час. Ина высокий вал моего
Царедворецушел во дворец. Рабсогнулся над коркою черствой. Изломала– от скуки – ларец Молодаяжена царедворца. Голубямраскусила зоба, Исщипаласлужанку – от
Улыбаясь, милымкрошкой звали, Для игры сажалина колени… Я дрожал от ихприкосновений И не смел уйти,уже неправый. А они упрямцадля забавы Целовали! В их очах
Ах, какая усталостьпод вечер! Недовольствособою и миром и всем! Слишком много яим улыбалась при встрече, Улыбалась, незная зачем. Слишком многовопросов без
Как с задумчивыхсосен струится смола, Так текут вашислёзы в апреле. В них весеннемудань и прости колыбели И печальмолодого ствола. Вы листочкусродни и зелёной
За Отрока – за Голубя – за Сына, За царевича младого Алексия Помолись, церковная Россия! Очи ангельские вытри, Вспомяни, как пал на плиты Голубь углицкий –
За то, что некогда, юн и смел, Не дал мне заживо сгнить меж тел Бездушных, замертво пасть межстен – Не дам тебе – умереть совсем! За то, что за руку, свеж и
Завораживающая!Крест Нáкрест складывающая руки! Разочарование!Не крест Ты– а страсть, как смерть и как разлука. Развораживающийнастой, Сладостьобморочного
Марина ЦВЕТАЕВА